Праздник общей беды

Дедушка мужа Иван погиб в 1941 году под Ростовом. Из-за головотяпства немцы захватили мост через Дон, и чтобы выбить их с плацдарма, людей бросали туда в огромных количествах. Дед мужа Михаил прошел всю войну и остался жив, потому что был в артиллерии. Но на фронте он заработал туберкулез и на обратном пути из Германии ему стало так плохо, что его сгрузили в военном госпитале в Витебске, где он и умер в 1945 году, не добравшись до дома. В том самом Витебске сестру моего деда с двумя девочками, имени никто не помнит, фашисты закопали живьем во рву.

Мой другой дед Абрам на фронте не был, он был уже немолод, за сорок. Он эвакуировался в город Воткинск вместе с семьей и со своим киевским заводом "Арсенал", где в Воткинске и умер в 1943 году, согласно свидетельству о смерти, от воспаления легких, а скорее всего - от туберкулеза. В 1983 году я шла в кроссовках по льду какой-то то ли реки, то ли водохранилища, чтобы дойти до воткинского загса и получить свидетельство о смерти деда Абрама.

Но многие дядья с обеих сторон воевали и вернулись домой живыми. Мой дядя-дед Шура, ветеран Сталинградской битвы, до сих пор жив и, слава богу, здоров. Ему страшно повезло, потому что его ранили и отправили в госпиталь в тылу, и хоть он остался хромым, это была редкая жизненная удача. Живет дед Шура в Германии, которая его холит и леелет, и до которой с боями дошел дед Михаил, который потом умер в Витебске.

День победы у нас общий, где бы мы ни находились на глобусе. Вспоминайте своих живых и мертвых.