****
Извините, сил нет писать. Я скоро сдохну от избытка ощущений. Интернет работет в отеле через пень-колоду. Почему-то в нашем отеле нет нерусских, причем соотечественников звозят туда целыми автобусами. Ведут себя чинно и прилично, полностью разрушая стереотипы о буйных новорусских. Кстати, пока не забыла, расскажу историю моего родственника, который на машине возил туристов на экскурсии по Германии.
Приезжает мужик в Мюнхен, составляет расписание поездки. Хочет шоппинг в воскресенье - а в воскресенье в Германии закрыто все.
- А что открыто-то?
- Пинакотека открыта.
- Пинакотека? - а что там?
- Там - Рубенса много.
- Хрен с ним, Рубенс так Рубенс, как раз хотел жене что-нибудь прикупить.
Или вот. Зимой везет в Альпы молодую русскую пару. Едут в снегу по горам. Водитель нервничает: зачем мы так далеко премся в снегу, здесь же точно такие же горы, катайтесь здесь! Нет, нам сказали, там русских нет, хотим покататься в спокойной обстановке. К ночи вьехали в искомый поселок, но надо узнать точное направление. Водитель высовывается и обращается к молодой подвыпившей паре на немецком языке.
Молодой человек, которого спутница жизни поддерживает под микитки, с чувством неимоверного презрения громко говорит: Маша! Как обьяснить этому козлу, что я на ихнем басурманском языке НЕ ПО-НИ-МА-Ю!
Приезжает мужик в Мюнхен, составляет расписание поездки. Хочет шоппинг в воскресенье - а в воскресенье в Германии закрыто все.
- А что открыто-то?
- Пинакотека открыта.
- Пинакотека? - а что там?
- Там - Рубенса много.
- Хрен с ним, Рубенс так Рубенс, как раз хотел жене что-нибудь прикупить.
Или вот. Зимой везет в Альпы молодую русскую пару. Едут в снегу по горам. Водитель нервничает: зачем мы так далеко премся в снегу, здесь же точно такие же горы, катайтесь здесь! Нет, нам сказали, там русских нет, хотим покататься в спокойной обстановке. К ночи вьехали в искомый поселок, но надо узнать точное направление. Водитель высовывается и обращается к молодой подвыпившей паре на немецком языке.
Молодой человек, которого спутница жизни поддерживает под микитки, с чувством неимоверного презрения громко говорит: Маша! Как обьяснить этому козлу, что я на ихнем басурманском языке НЕ ПО-НИ-МА-Ю!